История, которую я хочу вам поведать, началась чуть более трех лет назад. Концерн, в котором я доблестно трудился, заключил с компанией HP контракт о переработке картриджей в Европе, и у моего руководства появилась идея организовать переработку картриджей в России.

Вскоре у нас на производстве появились gross-боссы из HP. Я познакомил их с процессом утилизации и переработки картриджей, ткнул носом в емкости, в которых складировались отработанные печатающие кассеты, извлеченные из печатающей техники. Достав один из картриджей, я сказал, что компания HP не заплатила за эти расходники. Gross-боссы, оценив уровень нашего технического вооружения, уехали.

Через месяц компания HP подписала с нами контракт о переработке картриджей в России. Руководству HP не удалось спрогнозировать даже приблизительные объемы утилизации в России. Как следствие, не удалось подсчитать бюджет, который производитель готов был выделить на утилизацию. Насколько я понимаю, решение о запуске российского проекта носило чисто условный, имиджевый характер.

Компания HP заключила контракт с одной из транспортных компаний, которая стала доставлять нам картриджи. Через какое-то время у нас накопилось 60 тонн кассет. Чтобы вы могли лучше представить этот объем – это около 5 грузовых вагонов, наполненных картриджами. Картриджи решили измельчать на большой дробилке, по 20 тонн в час. По мнению моего руководства это было экономически обоснованное и выгодное решение. С 60 тоннами картриджей было запланировано расправиться всего за 3 часа, а «хвосты» выбросить на полигон бытовых отходов. Я пытался убедить руководство, что пыль от картриджей взрывоопасна, но мой скромный монолог утонул в звучном клацании калькуляторов при высчитывании прибыли. «Хорошо!», — сказал я и уже на следующий день все мы дружно размазывали слезы по лицу, просматривая видео взрыва нашей дробилки…

Надо сказать, что экологическую подоплеку утилизации мы изучили очень тщательно: отобрали образцы картриджей с остатками тонера, раздробили их и отправили в специальную лабораторию для определения класса опасности. Оказалось, что перемолотые картриджи имеют класс опасности номер 5, точно такой же, как и обычные картриджи, а также пластиковые бутылки, выброшенные на полигон бытовых отходов.

Но после взрыва нашей дробилки, разбора полетов и поиска виновных нам нужно было что-то делать с картриджами. И руководство концерна выбрало для решения этой весьма не простой проблемы мою персону. Два дня я напряженно думал, что делать с оставшимися кассетами. На третий день я загрузил их в лабораторную печку и стал запекать. Самым натуральным образом, как кусок буженины. Пять, десять, пятнадцать минут и так далее при температуре 200 градусов Цельсия. Тщательно изучив то, что осталось от картриджей, мы поняли, что на каком-то этапе тонер спекается в уголь. Как решение проблемы – была куплена обычная печь для выпечки пирожков, и поставлена в дробилке. Да, это были лихие времена, мы дробили и запекали, как могли.

Но вдруг, как гром среди ясного неба, на хвост HP наступил Росприроднадзор (РПН). И посыпались от него разные неприятные вопросы: «А почему у вашей транспортной компании отсутствует лицензия на перевозку опасных отходов?». Изучив показанные нами паспорта отходов и протоколы лабораторных исследований, представители РПН ответили, что это, тем не менее, отходы, и для их перевозки нужна специальная лицензия. Казалось бы, дело заглохло.

Но мы на этом не успокоились. Протестировав картриджи с красителями в лаборатории, мы выяснили, что они уже относятся к 4-му классу опасности. Следовательно, нужно было придумать что-нибудь посерьезнее, чем обычное дробление.

Приняв за основу новые требования со стороны HP, мы стоически разработали новую технологию утилизации картриджей методом дробления на низкооборотистой дробилке. Кстати, выяснилось, что картриджи, изготовленные, в основном, из полистирола, при нагреве выделяют очень ядовитое вещество – стирол. Мы занялись отделением пыли от картриджей на вибростоле с последующим выделением пластмассового скрапа, отправкой их на запекание до золы, с последующим захоронением остатков. Таким образом, новая технология была нацелена на достижение нулевых отходов переработки.

И вот, когда мы уладили все проблемы с законодательством и отработали технологические схемы, HP вдруг замер. Нет, компания не включила заднюю скорость, она просто замерла. Видимо, ее представители очень быстро поняли, что никто не привлекает их к ответственности за «неутилизацию» в России, а наоборот, при желании организовать схему утилизации картриджей – приходят и трясут. Опять же, утилизация – дело хлопотное и затратное. Возможно, представители HP оценили потенциальные затраты, приняли во внимание отсутствие ответственности за неутилизацию и решили пока жить в России спокойно. На этом эпопея с утилизацией картриджей HP в России закончилась.

orgprint.com